Мы приезжаем на площадку, и Сандра стучится в дверь моего трейлера. Ассистентка впускает ее, затем возвращается туда, где сижу я, и с глубокой сосредоточенностью продолжает мазать мои губы. Сандра: «О боже! Мои губы ТАК обветрились. Можно?» Ассистентка отступает в сторону, давая Сандре возможность сцеловать с меня всю мазь. «Уммм! Великолепная вещь!» Ассистентка приближается снова и спокойно продолжает намазывать новую порцию. Сандра наклоняется ближе, внимательно вглядываясь в мои губы: «О! мне кажется одно местечко осталось совсем сухим… вот тут… в самом… уголке…». Ассистентка интенсивно смазывает указанное место. Затем они с Сандрой улыбаются друг другу, и Сандра набрасывается на меня с новыми силами. Чувствую себя так, будто меня используют.
День 53
Пиарщица заезжает прямо на съемочную площадку. «У тебя интервью Details на следующей неделе», - напоминает она. «Послушай, - добавляет она затем, понизив голос, – постарайся сделать так, чтобы они вообще не видели твою ассистентку». «Почему?» - спрашиваю я, и оглядываюсь в поисках той, о ком речь. «У тебя за спиной», - сообщает пиарщица. Я оборачиваюсь и смотрю вниз. «О! – поворачиваюсь назад к пиарщице. – Так почему?» Пиарщица колеблется… «Вдвоем вы испускаете какие-то странные флюиды», - начинает она осторожно, но я уже отвлекся, потому что между лопатками у меня ужасно чешется. «Чешется!» - восклицаю я. Ассистентка принимается чесать мою спину. «Левее! Левее! Нет, в другую сторону! Уфф. Окей. Так что ты говорила?» Пиарщица крепко зажмуривается. «Ничего», - говорит она и уходит. Странная какая-то. Раньше вроде не была такой странной, или я просто не замечал?
День 54
Каждый раз, как мы встречаемся на площадке, Сандра хлопает меня по спине. Я оборачиваюсь и смотрю на нее, но она только ухмыляется в ответ. И ассистентка два раза толкала меня сзади в сторону Сандры. Эти двое явно что-то задумали. Осветители начинают хихикать, стоит мне только пройти мимо.
День 54. Позже:
Какой-то «ботаник» из массовки, в конце концов, поинтересовался, почему на спине у меня наклеены бумажки для записей. Весь актерский состав и съемочная группа застонали, как будто он обломал им колоссальную шутку. Стаскиваю рубашку и вижу четыре записки (две написаны почерком Сандры, и к ним ответы ассистентки). Эта мазь «Сказочное вымя» просто… СКАЗОЧНАЯ! Где ты ее достала? У того фотографа, что снимал его на обложку Details. А он ее откуда достает? Из Норвегии, по-моему. Решительно направляюсь к Сандре: «Почему ты не могла просто СПРОСИТЬ ее об этом?» Она ухмыляется: «Так гораздо забавнее». Ассистентка, по крайней мере, выглядит слегка смущенной. Я отсылаю ее обратно в трейлер и снова оборачиваюсь к Сандре: «Ты оказываешь на нее плохое влияние». «То ли еще будет», - заявляет она, ничуть не раскаиваясь. Чертовы бабы. Если когда-нибудь Сандра, ассистентка и моя мама объединятся, я попал.
День 55
Я попал. Захожу в кабинет режиссера и, похоже, там в разгаре заседание с участием режиссера, продюсера, Сандры И моей ассистентки. Мамы поблизости не видно, но нюхом чую, что дело худо. Сандра говорит: «Ну… просто дело в том… я чувствую, в последний раз мы не оказали ей достаточной поддержки…» - и тут они видят меня и разом замолкают. Это очень недобрый знак. Режиссер начинает: «Окей, Киану. Так насчет курения… Допустим, тебе удалось пережить хотя бы первую пару дней никотиновой абстиненции. Как ты думаешь, ты мог бы бросить, если бы продержался 48 часов?» «Возможно», - осторожно отвечаю я. Режиссер продолжает: «Сегодня пятница. Попробуй перетерпеть выходные без курева. Если потом в понедельник ты решишь начать заново, мы не будем больше к тебе приставать, обещаю. Если только ты действительно выдержишь весь уикенд без единой сигареты, никто из нас тебе и слова не скажет. Так?» Остальные кивают. Вздыхаю. Ну, если это поможет им заткнуться… НАВСЕГДА… и они больше не будут использовать мою ассистентку, как средство давления, то дело, пожалуй, того стоит. «Хорошо. Согласен. Один уикенд». Сандра вскакивает со стула: «О, дорогуша, я знаю, это будет непросто. Я так тебе сочувствую. Удачи!» - говорит она… моей ассистентке. Все вокруг сочувственно обнимают - ассистентку, и мы выходим. Такова жизнь. Вот черт! Ассистентка неохотно тащится за мной к машине. Похоже, она предвкушает грядущие выходные не больше, чем я. И она совершенно, абсолютно права. Я не намерен страдать молча или в одиночестве. Плохое настроение заразно, а я не собираюсь даже ПЫТАТЬСЯ делать вид, что все это мне по вкусу. «Тут притормози», - говорю я, когда мы подъезжаем к угловому магазинчику, как раз где дорога поворачивает в гору. Ассистентка игнорирует меня и продолжает ехать вперед. «Эй, мне нужна хотя бы одна пачка на сегодняшний вечер». Продолжает ехать. «Эй, но у меня же в зубах последняя штука!» Кивает и продолжает ехать. О боже! Чувствую, все будет ОЧЕНЬ хреново.
День 56
Просыпаюсь. Одежда исчезла. Сигарет нет. Денег нет. А также - нет телефона и ключей от машины. Есть только испуганная ассистентка, варящая кофе на кухне, и 200 каналов полного дерьма по ящику - на выбор. Ассистентка приносит мне пакетик Hershey’s и мы проводим все утро за просмотром телепрограммы Дональда Трампа, пока она массирует мне виски и, время от времени, разворачивает очередную конфету и сует ее мне в рот.
Полдень «Я мог бы сократить количество до пяти в день. Ты бы отвечала за то, что я сдержу свое слово. Ты бы за это отвечала, и ты бы решала, когда я могу закурить… Тогда… ну тогда бы я мог… выкуривать пять штук в день?..» Она отрицательно трясет головой.
15:00 «Дай мне сделать одну затяжку. От одной сигареты. Одну затяжку». Она качает головой. «Я тебя за это поцелую», - говорю я. Она смотрит на меня, сглатывает и выбегает на кухню, чтобы сварить еще кофе.
17:00 Подушки на диване по-прежнему пахнут табаком, потому что я то и дело курил в помещении. Ассистентка растирает мне спину, а я, зарывшись лицом в подушки, пытаюсь ноздрями втянуть назад хоть немножко впитавшегося дыма.
19:00 Начинаю пить. И по-прежнему занюхиваю диванной подушкой.
День 57
9:00 Я умираю. Мне нужно покурить. Необходимо. Все что угодно сделаю за одну сигарету. Оборачиваюсь к ассистентке, сжимаю ее в объятиях, притискиваю к стенке, обрушиваюсь на нее своим обнаженным телом и говорю: «Я сделаю все, что угодно. ВСЕ. Все. Что только. Захочешь. Я тебя поцелую. Я лягу на тебя и буду ласкать тебя часами. Я буду заниматься с тобой любовью всю ночь. Я оттрахаю тебя по самое не балуйся. Я буду твоим рабом, только, пожалуйста… ДАЙ… МНЕ… СИГАРЕТУ!» Ассистентка вырубается замертво и обмякает у меня в руках. Гм. Закидываю ее обмякшее тело на кушетку и обыскиваю карманы. Деньги! Ключи от машины!! У меня нет никакой одежды. У меня есть простыни. Обматываю простыню вокруг себя на манер тоги, надеваю темные очки и шлем и проскальзываю в гараж. ЙЕССС!!! Я СВОБОДЕН!!!!!! Еду на мотоцикле босиком. Четверть мили под гору до того самого углового магазина. Простыня полощется по ветру. Машины выписывают странные кренделя, пока их водители таращатся из окошек в мою сторону. Пошли они на ***! Вхожу в винный отдел мимо оцепеневших туристов и покупаю две пачки сигарет. Как раз выхожу, когда к магазину подкатывает и с визгом останавливается полицейская тачка. Черт! Вскакиваю на мотоцикл и гоню обратно в гору. Миновав поворот, думаю, что оторвался, пока не слышу за спиной приближающуюся сирену. Машина копов прямо у меня на хвосте. И, о черт, простыня спадает. Простыня спадает. Простыня спадает. Какого фига! Отрываю задницу от сиденья. Простыня окончательно спадает, распластывается по лобовому стеклу полицейской тачки, и та со скрипом тормозов слетает с трассы и останавливается, уткнувшись носом в телефонный столб. Продолжаю ехать в гору нагишом. Все машины кругом гудят мне вслед. Наконец, последний поворот и прямая дорожка к дому. Останавливаюсь на красный на перекрестке, и рядом тормозит темнозеленый «Додж» с айовскими номерами. Бабуся, вся в седых кудряшках, высовывается из окна и пораженно пялится на меня. Осматривает меня просто с ног до головы. «Могу я попросить ваш автограф?» Оглядываюсь назад. Копов вроде пока не видно. «Давайте ручку». Она лихорадочно озирается и снова поворачивается ко мне. «Ох, у меня нет, может, у вас найдется?» Кидаю взгляд на собственное обнаженное тело: «Подумайте хорошенько. Я голый. Вы ВИДИТЕ ручку?» Она задумывается. Хорошенько. «Мне надо ехать», - бросаю я, снова срываюсь с места и врываюсь в свой гараж за миг до того, как под горой снова начинают звучать сирены. Появляюсь в комнате со стороны кухни, сладострастно попыхивая лучшей сигаретой в мире, и обнаруживаю, что ассистентка уже очухалась. Она сидит на диване и выглядит совершенно убитой. Динь-динь-дон. Третий раунд за мной.
10:00 В дверь звонят. Камера системы безопасности показывает, что это полиция. Ассистентка несется в ванную, вытаскивает мои футболку и джинсы из потайного хранилища в банном шкафчике, за рулонами туалетной бумаги и кидает мне. Она идет открывать дверь, пока я натягиваю одежку в спальне. Минутой позже я спокойно выхожу из спальни, полностью одетым, чтобы встретиться с Доблестным Правозащитником, стоящим возле дверей. Доблестный Правозащитник оказывается правозащитницей. Блондинка, слегка за 40. Чудесно. Все будет в порядке. Адресую ей самую очаровательную из своих улыбок. «Чем могу служить?» Полицейская: «Я знаю, это вы ехали голым на мотоцикле». Я: «Офицер, я даже не знаю, о чем вы говорите». Она: «У меня дома «Адвокат дьявола» на DVD. И уж вашу чудную задницу я узнаю где угодно». Черт. Все НЕ БУДЕТ в порядке. Полицейская: «Я могу арестовать вас за появление на улице в неподобающем виде, отсутствие водительского удостоверения, попытку избежать ареста, создание массовых беспорядков, нарушение правил дорожного движения и причинение вреда муниципальной собственности». Ассистентка ходит вокруг нее кругами со знакомым («Хочешь я ее вырублю, босс?») блеском в глазах. Спокойно, Гвидо. Делаю еще одну благословенную затяжку, выдыхаю и издаю покаянный вздох. «Хорошо, - спрашиваю, - мы можем как-то решить эту проблему?» Офицер снимает свою фуражку. Снимает очки. Оглядывает меня снизу доверху. «Поцелуйте меня. Клянусь, это полностью отшибет мне всякую память». О, да это будет даже проще, чем я ожидал. Целовать женщин, это ж моя профессия. Отдаю сигарету на хранение ассистентке. Обнимаю правозащитницу и, поскольку знаю, что ассистентка у меня за спиной наблюдает за всем этим со жгучей ревностью, обрушиваюсь на е губы правозащитницы, точно… на пончик с джемом. Я вкушаю их. Я вылизываю их. Я прижимаюсь к ней так, что почти душа вон. Трусь об нее, толкаюсь, покусываю. Со стороны ассистентки распространяются волны глухого отчаяния. Наконец, отпускаю офицера, и она сползает на пол с помутившимся взором. Забираю еще горящую сигарету у ассистентки, которая таращится на меня, как обиженный щенок. «Знаешь, - говорю, - а ведь ты могла бы быть на ее месте. Если бы дала мне сигарету». А! Настроение отличное. Пожалуй, можно послушать немного музыки! Возвращаюсь в гостиную и врубаю Pixies.
Полдень Захотелось пить. Выхожу на кухню. Полицейская по-прежнему валяется на полу. «Вы в порядке?» - спрашиваю я. «Да. Да», - но взгляд у нее все еще кажется несфокусированным. Прохожу мимо. Открываю холодильник. «Эй! У нас кончился апельсиновый сок». Ассистентка достает мобильник из мусорной корзины (так вот где она его прячет) и заказывает апельсиновый сок. Вид у нее все еще жалобный. Потом помогает офицерше подняться на ноги. Выхожу из кухни со стаканом имбирного эля. «Вы умеете играть в пинг-понг?» Полицейская отрицательно трясет головой. «Ну, тогда ладно». Возвращаюсь в гостиную, пока ассистентка провожает правозащитницу до парадных дверей. Захлопнув дверь, возвращается, по-прежнему вся в грустях. Я протягиваю ей ракетку. «Время тебе по-настоящему доказать, что от тебя есть польза», - ставлю ассистентку с другой стороны теннисного стола, чтобы в течение двух часов бомбардировать ее теннисными шариками. С сигаретой в зубах. Жизнь хороша!
