В полицейском боевике "Короли улиц" звезда Голливуда Киану Ривз демонстрирует свою склонность к насилию: пистолет тоже может быть сексуальным. В интервью журналу "Вельт" актер рассказывает о животных страстях в человеке. Ривз исповедует философию, которая тянет его в горы.
Киану Ривз загадывает загадки. Своими киногероями. Некоторые зрители в стоицизме звезды фильма "Матрица" усмотрели у актера дефицит выражения чувств на экране. С другой стороны, такое представление никак не уживается с экспрессивным героем нового полицейского триллера "Короли улиц" (Street kings), где Ривз играет склонного к насилию копа, при любом случае охотно хватающегося за оружие. Во время интервью репортерам журнала "Вельт", которое 43-летний актер дал в Беверли-Хиллз, он был любезен, порой скрывая свои чувства за показной иронией. Он сбивался на рефлексии, пока не запутался, в конце концов.
- Мистер Ривз, у вас есть оружие?
- Нет.
- Вы хотели бы его иметь?
- Вовсе нет. Но я согласен, что оружие может быть даже сексуальным. Впервые я взял в руки оружие, когда снимался в фильме "На гребне волны" ("Point break"/1991 - ред.). Как только я взял в руку пистолет и выстрелил настоящими патронами, то пережил необыкновенное чувство. Я сильно нервничал. И то, с чем я столкнулся, оказалось очень могущественным объектом. Это придало мне невероятный респект, который я сохранил до сих пор.
- Многие ваши соотечественники ратуют за право владеть оружием. Должно ли оружие быть у каждого американца?
- Почему бы нет?
- Вы серьезно?
- Нет, конечно, нет. Я вырос в канадском Торонто, где действуют гораздо более строгие законы об оружии. Там чувствуют себя уже также свободно как и в США, где насилие отражает дух времени.
- Вы видели картину "Боулинг для Колумбины"?
- Да, и я думаю, что основной тезис фильма в том, что поскольку Америка возникла из духа бегства и преследования, здесь чувствуется потребность защищаться. Но есть также и другие факторы: в нас заложено внутреннее насили е, которое раньше или позже может проявлять себя в реальной жизни.
- Что вы понимаете под внутренним насилием?
- Мы находимся в состоянии борьбы за существование. Поэтому в нас все еще сидит животное, даже несмотря на то, что мы продолжаем совершенствоваться. Если произойдет действительно что-то серьезное, то эти инстинкты вырываются наружу, так как они укрощены лишь временно. Мы снова и снова сталкиваемся с этим. Нередко случается, что в городе рушатся все иллюзии о порядке.
- Как бы вы реагировали, если бы рухнул ваш порядок?
- Я не знаю. Я не люблю никаких конфликтов. Но как только гунны перевалят через холмы Голливуда, я буду вынужден защищаться. Не трахайся с моей сестрой - вот мой девиз.
- Неужели?
- Нет, я лишь снова тупо сострил.
- Если бы вы жили в Германии, вам бы пришлось выбирать между военной и альтернативной службой. Какой бы выбор вы сделали?
- В каком возрасте мне пришлось бы выбирать?
- В восемнадцать лет.
- В этом возрасте я пошел бы в армию, но только до тех пор, пока меня не призвали бы на войну. Я бы лучше бежал, прыгал и беспорядочно палил бы. Мне только тяжело подчиняться приказам. Но лучше всего бы я делал и то и другое. Нужно уметь делать и это и то.
- Вы бы могли выстрелить в человека в случае опасности?
- Это зависит от моего душевного состояния. Специально для съемок в "Королях улиц" я закончил курсы, которые назывались "Стреляй/не стреляй". Ты держишь пистолет, который через механизм ответной реакции связан с экраном. На этом экране ты видишь, что как будто ты идешь домой. Там ты сталкиваешься с людьми, у которых либо есть оружие - либо его нет. В любом случае ты должен решить сам - создает ли эта ситуация угрозу. В конце делается анализ, как часто ты правильно реагировал в соответствии с ситуацией. Я, правда, оказался хорошим стрелком, но в соответствующей ситуации стрелял слишком редко. Только благодаря тренировкам мой рейтинг как стрелка поднялся. Теперь же я снова бы спасовал против насилия.
- Почему в прошлом году вы конфликтовали с полицией Лос-Анджелеса? Вас даже заковали в наручники.
- Потому что я не достаточно быстро отвечал: "Да, сэр. Нет, сэр", но это случилось единственный раз. Я бы не хотел больше говорить об этом.
- Какая из киноролей сильнее всего задела вас за живое?
- Сегодня я бы сказал "Маленький Будда". Я играл там принца Сиддхартху, позднее ставшего Буддой, и это изменило мою жизнь, потому что я познал новую философию, религию, образ мыслей.