В фильме "Матрица" есть два доподлинных чуда – компьютерные спецэффекты и актер Киану Ривз.
Лидер американского кинопроката "Матрица" – не относится к бесспорным кинематографическим шедеврам. Режиссерский дуэт братьев Вачовских, ярко дебютировавший в независимом кино стильным триллером "Связь", не выдержал искушения "голливудскими миллионами". А ведь модным авторам был дан карт-бланш: сами сочинили сценарий, сами переносили свои фантазии на экран.
Уязвимость картины – именно в сценарии. Базовый приключенческий примитив братья-постановщики попытались расцветить интеллектуальным словоблудием и бесчисленными цитатными отсылками к литературной и кинематографической классике. Неофиты Голливуда попросту ошалели от представившихся им возможностей и принялись созидать супер-фильм, пост-модернистский гипертекст – не заурядную стрелялку-догонялку, а микроэнциклопедию приемов и жанров мирового кино (от гонконгских "фильмов кун-фу" – до "высокой фантастики" Кубрика и "героических драм" Вайды). А в речах персонажей звучат намеки то на буддийские эзотерические тексты, то на сочинения Льюиса Кэррола, то на культурологическую заумь Маршалла Маклюэна и Жака Дерриды. Но этой "мозговой атаки" оказалось недостаточно, чтоб создать органичный, живой сюжет, чтоб попросту свести концы с концами.
Действие картины происходит в отдаленном будущем, когда контроль над человечеством, мыслями и реакциями людей захватили сверх-совершенные компьютеры. Машины питаются человеческой энергией, вместо электричества, или солнечных батарей. А взамен предоставляют прирученным двуногим фиктивную реальность, именуемую "Матрицей". В сражение с этой злокозненной "видимостью" вступает отряд повстанцев под водительством мудрого Морфеуса. Вождь виртуального сопротивления ищет человека, наделенного паранормальным даром и способного благодаря нему одолеть компьютерный морок. Избранником судьбы в конце концов оказывается хакер Нео.
Фильм "Матрица" относится к той группе голливудских картин, которая по-своему выражает страхи наших современников перед манипулированием умами, неконтролируемым "удвоением" реальности. В "Шоу Трумэна" создателем фикций оказываются беспринципные эфирные масс-медиа. В фильме-метафоре "Темный город" Алекса Пройяса подлые инопланетяне выклеивают из обрывков людских воспоминаний виртуальный мир-коллаж. Во всех трех фильмах доблестные герои в конце концов прорывают миражный морок – но финал лишь внешне напоминает хэппи-энд, за ним (вместо уютных грез) зияет неизвестность.
Еще в триллере "Связь" братья Вачовские показали себя тонкими "дизайнерами среды" – весь фильм был выдержан в изысканной черно-красной гамме. "Дизайн среды" и "компьютерная хореография " – несомненное достоинство "Матрицы". Братьям-соавторам удалось удачно вписать спецэффекты и компьютерные чудеса в событийный ряд картины. "Матрица" – редкий голливудский боевик, где всевозможные виртуальные парения, полеты и трансформации не кажутся инородными художественному целому вкраплениями-аттракционами.
Но главное открытие фильма – Киану Ривз. В этом красивом и пластичном исполнителе голливудские постановщики обычно видели лишь эффектного натурщика с гибким телом и скульптурным лицом. В "Матрице" Ривз неожиданно показал себя серьезным актером, обладающим мастерством и несомненной харизмой. Ривзу удалось внести существенное новшество в стандартный образ героя боевика – дополнить его трагическими обертонами. Его герой не волен распоряжаться собственной судьбой – она предначертана ему свыше. Оттого Нео по-гамлетовски противится своему внезапному избранничеству, не сразу примиряется с собственной миссией. Ривз не произносит многословных монологов – их заменяют улыбка на усталом лице, горечь во взгляде. Подобный персонаж мог бы появиться, к примеру, в философских притчах Тарковского. Жалко, что по-настоящему "умное" кино – редкость для современного Голливуда.
Сергей Анашкин