Keanu Finally Comes Clean

Cosmomen, 01 ноября 2003

С появлением Кеану Ривза по-буддистски спокойная атмосфера в саду ресторана Elixir Tonics&Teas в Западном Голливуде нарушается перешептываниями и хихиканьем. Заметно, что даже видавшие виды, надменные обитатели Голливуда ничего не могут с собой поделать при виде звезды – 39-летнего героя трилогии «Матрица», одного из самых крупных проектов, когда-либо выходивших на большой экран. Несомненно, что он привлекает внимание и своим внешним видом, явно не стоившим ему больших усилий - джинсы «Левайс» и белая футболка, темные длинные волосы спутались в беспорядке после поездки в мотоциклетном шлеме.

Не только в его пленительной, экзотической внешности (его отец наполовину китаец, наполовину гаваец, а его мать англичанка), его самого окружает ореол тайны. Он отчаянно прячет свою личную жизнь и избегает вопросов о ней. У него трудно взять интервью еще и потому, что он редко задерживается надолго в одном месте. Он жил в отелях даже после того, как сыграл Джека Тревена в «Скорости» (1994). Но бродячей жизни приходит конец. Житель Торонто наконец-то пустил корни на Голливудских холмах, впервые за 9 лет купив роскошный дом.

Он известен своей немногословностью во время интервью, но все же поделился сокровенным с Космо. Читайте дальше, если хотите заглянуть в жизнь скрытной звезды.



Космо (К): Вы, наверное, очень довольны тем, что «Матрица Перезагрузка» собрала $93 млн. за первый уик-энд, не так ли?

Киану Ривз (КР): Да, это действительно впечатляет. Я думаю, что фильмы очень своеобразные, и то, что столько людей увлеклись ими, посмотрели их – довольно неожиданно.

К: Ответит ли «Матрица Революция» на поставленные вопросы?

КР: Круг замкнется. В конце второй части режиссеры не сказали: «Продолжение следует», они сказали: «Окончание следует», что, по-моему, было классно.

К: Какие они – фанаты Матрицы?

КР.: Люди устраивают костюмированные вечеринки, делают тату и другие подобные вещи. Но ведь были и кукурузные хлопья «Билл и Тед», так что ничего экстраординарного в этом нет.

К: Это правда, что у вас, сыгравшего хакера Томаса Андерсена (Нео), нет компьютера?

КР: А, да, абсолютная правда. Разве не здорово? Надо бы мне уже купить. Просто как-то не соберусь.

К: Чтобы сыграть Нео надо было быть в хорошей физической форме. Как вы ее достигли?

КР: Я ежедневно тренировался в течение четырех месяцев: отрабатывал удары ногами, кулаками, работал с тросами (учился использовать тросы для ударов в полете). Тренировки были очень интенсивными. Самой трудной была сцена борьбы со Смитами в «Перезагрузке» (эпизод с его главным противником и его клонами). Я дрался с 12 дублерами, мы работали 3 недели, думаю, что Нео сделал что-то около 500 движений.

К: У Вас были травмы?

КР: Когда я играл Нео, я не обращал внимания на удары. Как-то раз заметил кровь – оказалось, распорол палец.

К: Вы неоднократно попадали в аварии на мотоцикле. Вы любите риск?

КР: Нет, нет, нет. Я просто очень плохой водитель. За эти годы я выбил себе зубы, получил перелом лодыжки. У меня металлическая пластинка в шее, удалена селезенка, не считая других шрамов, полученных в результате аварий.

К: Что такого притягательного в езде на мотоцикле?

КР: О, это просто здорово освежает и бодрит. Ты полностью распадаешься на элементы, сливаешься с машиной. И самое приятное - ты абсолютно один.

К: Вы очень закрытый человек. Как Вы относитесь к вниманию прессы?

КР: Как можно лучше. На самом деле, я просто не придаю особого значения. Когда журналисты слишком навязчивы, это неприятно. Меня поражает то, что они считают себя вправе делать или обо всем меня спрашивать. Поразительно. Люди сами выбирают, что и как они делают. Довольно часто это просто плохое воспитание – лезть в то, что их не касается.

К: Вы по-прежнему со своей группой «Догстар»?

КР: Нет. Нам надо отдохнуть друг от друга. Я сейчас в другой группе, которая называется «Бекки Бэнд»

К: Когда Вы на сцене, а вокруг сотни людей, что Вы чувствуете?

КР: Большое удовольствие и волнение. Это очень продуктивный способ выразить себя и хорошо провести время. Мне пару раз кидали лифчики на сцену – это здорово. Продолжайте кидать лифчики!

К: У Вас также было и несколько крупных удач. Вы и «Догстар» работали на разогреве у Дэвида Боуи и Бон Джови.

КР: Да, Боуи выступал в «Палладиуме» на Хэллоуин. Это было что-то сумасшедшее.

Мы были в турне с Бон Джови в Австралии. Мы были первой из трех групп, так что выступали в основном перед пустыми местами и перед охраной, но мы произвели впечатление.

К: Что для Вас – самый удачный выходной день?

КР: Провести время с друзьями. Может быть, прокатиться на моем мотоцикле. Почитать немного. Хорошо пообедать. Я люблю оставлять день открытым для сюрпризов. Я стараюсь ничего не планировать, этого хватает на работе. Когда я прихожу домой, так приятно жить без плана, и просто наблюдать, что из этого выйдет.

К: Совершенное свидание, как Вы его представляете?

КР: Такое, когда для каждого этот момент исключительный, когда вы опьянены обществом друг друга, и все в мире становится прекрасным, и есть надежда, а вы взволнованы, видя это. Вам просто очень легко. Такое хорошее переживание.

К: Вы один?

КР: В данный момент, да.

К: Но кого-то ищите?

КР: Умоляю и прошу.

К: Вы когда-нибудь хотели жениться?

КР: Думаю, да.

К: Ваша подруга должна будет ездить на мотоцикле на свидания?

КР: Нет. Ей совершенно незачем этого делать.

К: Вам нравится, когда женщины берут инициативу на себя, или когда Вы сами берете инициативу в свои руки?

КР: Да. И то и другое. Все что угодно.

К: Вы все еще пытаетесь понять женщин?

КР: Сам процесс понимания очень забавен. Всегда приятно увидеть в женщине загадку, радость и глубину.

К: Но есть что-то, в чем вы уверены относительно женщин?

КР: Если Вам удастся рассмешить женщину, вы увидите самое прекрасное, что сотворил Господь на этом белом свете.

К: Если бы у Вас была одна карточка «хочу освободиться», в какой ситуации Вы бы показали его женщине?

КР: Должен признаться, в случае лжи или измены.

К: Неужели?

КР: Ну, если мне нужна эта карточка, я приберегу ее для чего-то серьезного.

К: Значит, Вы говорите, что можете лгать и изменять? Получается, так.

КР: Да ладно, вы знаете, что я имел в виду. Я бы не сказал, что я лжец и изменник, но раз вы так полагаете, то хорошо бы все-таки получить эту карту. Может, я ее кому-нибудь отдам.

К: Что Вас заводит?

КР: Вообще-то, меня легко увлечь.

К: А конкретно? Глаза, ноги, волосы, ложбинка на груди…

КР: О, какие чудные слова!

К: Ну, есть, по крайней мере, часть тела, которая вам меньше всего и больше всего нравится?

КР: Я не собираюсь вам это рассказывать. Вы спятили?

К: Назовите самое неприличное место, где Вы занимались сексом.

КР: Ну не знаю… Смотря что считать неприличным? В 17 и в 39 по-разному понимаешь это слово.

К: Ну, например, в 17 неприличное место – это постель родителей.

КР: А, точно, сейчас это вызвало бы отвращение. Пожалуй, Вам не стоило делать этого и раньше, но ведь Вам было 17. Хорошо, дайте подумать. Я занимался этим в такси, но никогда дело не ограничивалось только такси. Или все произошло в такси? Нет. Я бы, наверное, запомнил? А может я и не мог запомнить в том состоянии, в котором я это делал? Ну ладно, было дело, но я ничего не помню. Кто ж на трезвую голову занимается сексом на заднем сиденье такси?

К: Точно. Ваш самый сумасшедший поступок, который Вы когда-либо совершали, чтобы привлечь внимание женщины.

КР: Я никогда не отправлял любовных посланий, написанных самолетом в небе, и я никогда не говорил «Дорогая, после обеда летим в Париж». Жду не дождусь, когда буду делать такие вещи, но пока ничего подобного не было. Если я когда-нибудь кого-нибудь встречу, думаю, мы будем отлично проводить время, ведь я уже составляю список.

К: Что бы Вы хотели получить от жизни в ближайшие 10 лет, чего у Вас пока нет?

КР: Я бы хотел получить одну из тех «хочу освободиться» карточек, чтобы не отвечать на этот вопрос.

Jennifer Kasle Furmaniak
Перевод: Al, fatima.